Ольга Александровна Седакова в своей новой книге о Данте объясняет, почему в «Божественной комедии» всегда открыты врата Ада. Аллегорически постоянная доступность Ада означает «всегда открытую для человека возможность впасть в грех». Но куда более труден другой вопрос: почему же тогда так труден путь в глубины Ада? Свирепое сопротивление адской стражи, защита границ кажутся непонятными, ведь «тюремщики» стерегут грешников, чтобы те не сбежали. Но почему постороннему так трудно войти в эти глубины? Особенно учитывая открытый вход. «Разум, естественный разум, не может знать глубины зла — так же, как он не знает блаженства. Зло — тоже тайна, как и святость. Для его понимания также необходимо откровение». Потому дантовский Ад, как ни парадоксально, начинается в Раю. И глубина Ада сопротивляется знанию человека.

«Чтобы совершить грех, нужно не видеть его природы — так, как эта природа открывается глазам Данте. Откровение зла состоит не только в том, что мы с полной ясностью видим, насколько оно в себе безобразно, но и в том, что мы узнаем, какое это великое страдание для того, кто это зло совершает. Сам он может этого до времени не чувствовать, но то, что в нем страдает и гибнет, — это его человечность, божественный замысел о нём». Человек всегда считает, что делает не зло, а нечто другое: не убиваю тысячи людей, а осуществляю строительство справедливости во имя счастья человечества. Поэтому диктаторы XX века (Сталин, Гитлер, Мао, Энвер Ходжа и др.) и видятся в кровавом кипятке дантовского Флегетона.

Гюстав Доре «Врата ада»