В издательстве «АСТ» вышел чудесный альбом с фотографиями Моисея Наппельбаума (1869–1958). В него вошли известные и очень редкие портретные фотографии ярчайших представителей Серебряного века: А. Блока, Н. Гумилева, А. Ахматовой, О. Мандельштама, С. Есенина, К. Чуковского, М. Горького и многих других.

Из воспоминаний Иды Наппельбаум

Я еще раз вблизи видела Блока. Отец уговорил меня поехать отвезти ему готовые фотографии. Был чудесный летний день. Я никогда не бывала в этом районе города и с трудом нашла дом на углу Офицерской улицы и набережной реки Пряжки. Вокруг пустынно и тихо, по-провинциальному. Поднялась по прямой недлинной лестнице, позвонила: открыла высокая дама — жена.

— Александр Александрович, к тебе.

И ушла. Он вышел в переднюю, смотрел удивленно, не сразу понял, в чем дело. Потом взял пакет. Держал пакет и, не отрываясь смотрел мне в лицо. И я не отрываясь смотрела а его глаза. Помолчали.

— Ну, зайдемте, — сказал Блок и открыл дверь в комнату. После темной передней кабинет ослепил солнечным светом. В комнате очень-очень скромно. Вернее, очень просто. Рабочий стол у левого окна, возле двери в соседнюю комнату. Он позвал жену, рассматривали карточки. Благодарил. Мы опять улыбались без слов и смотрели друг на друга. Ведь я была юная, двадцатилетняя! Наконец я догадалась уйти... Он проводил к дверям, сам открыл замок и выпустил меня. <...>

Я потом был телефонный звонок. Я подошла к телефону. Говорил С. Алянский. Это был друг и издатель Блока. Я знала его. Он просил меня передать отцу просьбу приехать и сфотографировать Блока в гробу. На всю жизнь осталась звенеть у меня в ушах эта фраза.

Роман Жюля Ромена (1885—1972) «Люди доброй воли» посвящен событиям во Франции первой трети XIX века. Полагаю, что это одно из самых больших произведений в мире. Объем его составляет 27 томов. А кто-то всё переживает по поводу «Войны и мира», «Анны Карениной», «Человеческой комедии», «В поисках утраченного времени», «Тихого Дона» и пр.

Один из читателей блога уточнил. Имам Ибн ‘Акиль аль-Ханбали (видный исламский учёный) — автор самой большой в истории книги «Аль-фунун», которая состоит из восьмиста томов. «Аль-фунун» — по-арабски «науки».

Какие самые длинные произведения вы прочли и гордитесь этим? Похвастайтесь в комментариях.

Меня всегда поражала страсть М. Горького к чтению. Его способность читать всё с живым интересом. А ведь такое трудное детство у него было — никакого системного образования, самая скверная работа где придется, часто в невыносимых условиях, катастрофическая нехватка человеческой любви, тепла, заботы, попытка самоубийства... Но речь о чтении, любовь к которому Горькому в детстве привил повар на пароходе. Там мальчик работал посудником (представьте себе: мыть посуду с 6 утра до полночи почти без перерывов). Повар по имени Михаил Антонович Смурый с его сказочным сундуком, наполненным самыми разными книгами, запомнился Горькому на всю жизнь. Смурый говорил: «Все книги надо читать, тогда найдешь правильные... Ты — читай! Не поймешь книгу — семь раз прочитай, семь не поймешь — прочитай двенадцать». Мальчик задавал вопросы и каждый раз получал ответ: «Ты читай книги, в них должно быть всё, что надо. Это не пустяки, книги!» И Горький всю жизнь следовал этому совету Смурого. Он постоянно читал и перечитывал книги. Но тогда мальчику было только 13 лет!

А. Пешков, 1890-е годы

Поражает его недетская тяга к книге. Эта привязанность к книге преодолевала все преграды. В доме Сергеевых, у которых мальчик работал помощником чертежника, жена хозяина по имени Матрёна всеми силами пыталась помешать мальчику. Например, рвала книгу, если обнаруживала ее. Или не давала жечь свечу. Но и это не останавливало ребенка. Он самостоятельно собирал воск с уже оплывших свечей в жестяную банку, добавлял к нему лампадное масло, делал из ниток фитиль и при таком светильнике читал книги по ночам. Книги же он брал у лавочника. Правда, довольно скоро он задолжал ему 47 копеек. Деньги взять было негде. Хозяин дома, узнав о долге, выручил Горького (дал ему 50 копеек) и сказал: «Смотри же, не проболтайся жене али матери — шум будет! Настойчив ты, чёрт тебя возьми! Ничего, это хорошо. Однако — книжки брось! С Нового года я выпишу хорошую газету, вот тогда и читай».

Есть ли такие же упорные читатели в 2019 году?

Конец января 1825 г. Из Михайловского в Петербург

Рылеев доставит тебе моих «Цыганов». Пожури моего брата за то, что он не сдержал своего слова — я не хотел, чтоб эта поэма известна была прежде времени — теперь нечего делать — принужден ее напечатать, пока не растаскают ее по клочкам.

Слушал Чацкого, но только один раз, и не с тем вниманием, коего он достоин. Вот что мельком успел я заметить:

Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собою признанным. Следственно, не осуждаю ни плана, ни завязки, ни приличий комедии Грибоедова. Цель его — характеры и резкая картина нравов. В этом отношении Фамусов и Скалозуб превосходны.

Софья начертана не ясно: не то <блядь>, не то московская кузина. Молчалин не довольно резко подл; не нужно ли было сделать из него и труса? старая пружина, но штатский трус в большом свете между Чацким и Скалозубом мог быть очень забавен. Les propos de bal¹⁾, сплетни, рассказ Репетилова о клобе, Загорецкий, всеми отъявленный и везде принятый — вот черты истинно комического гения. — Теперь вопрос. В комедии «Горе от ума» кто умное действующее лицо? ответ: Грибоедов. А знаешь ли, что такое Чацкий? Пылкий, благородный и добрый малый, проведший несколько времени с очень умным человеком (именно с Грибоедовым) и напитавшийся его мыслями, остротами и сатирическими замечаниями. Все, что говорит он, очень умно. Но кому говорит он все это? Фамусову? Скалозубу? На бале московским бабушкам? Молчалину? Это непростительно. Первый признак умного человека — с первого взгляду знать, с кем имеешь дело и не метать бисера перед Репетиловыми и тому подоб.²⁾ Кстати, что такое Репетилов? в нем 2, 3, 10 характеров. Зачем делать его гадким? довольно, что он ветрен и глуп с таким простодушием; довольно, чтоб он признавался поминутно в своей глупости, а не мерзостях. Это смирение черезвычайно ново на театре, хоть кому из нас не случалось конфузиться, слушая ему подобных кающихся? — Между мастерскими чертами этой прелестной комедии — недоверчивость Чацкого в любви Софии к Молчалину прелестна! — и как натурально! Вот на чем должна была вертеться вся комедия, но Грибоедов, видно, не захотел — его воля. О стихах я не говорю: половина — должны войти в пословицу.

Покажи это Грибоедову. Может быть, я в ином ошибся. Слушая его комедию, я не критиковал, а наслаждался. Эти замечания пришли мне в голову после, когда уже не мог я справиться. По крайней мере говорю прямо, без обиняков, как истинному таланту.

Тебе, кажется, «Олег» не нравится; напрасно. Товарищеская любовь старого князя к своему коню и заботливость о его судьбе есть черта трогательного простодушия, да и происшествие само по себе в своей простоте имеет много поэтического. Лист кругом; на сей раз полно.

Я не получил «Литературных листков» Булгарина, тот №, где твоя критика на Бауринга. Вели прислать.

Примечания

1. Бальная болтовня (франц.).
2. Cléon Грессетов не умничает с Жеронтом, ни с Хлоей. (Прим. Пушкина.)